ЗАЯВЛЕНИЕ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА РЕСПУБЛИКИ ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ К ВЕРХОВНОМУ СОВЕТУ РФ, ВЕРХОВНОМУ СОВЕТУ СО АССР, КОНСТИТУЦИОННОМУ СУДУ РФ

Стремлению народов бывшего СССР к независимости чинятся разного рода препятствия. Центральное место отведено протипоставлению принципа территориальной целостности праву наций на самоопределение. Это является основным средством, позволяющим всякий раз ставить проблему в тупик.

Между тем, принцип территориальной целостности в отношении частей бывшего СССР не имеет под собой оснований, принятых в международном праве. Основания утрачены с распадом СССР как единого государства – члена ООН, территориальная целостность которого была закреплена в международном праве и была признана всеми государствами мира. Однако территориальная целостность СССР разрушена – СССР распался. Юго-Осетинская автономия была тоже территориально целостным образованием со своим политическим статусом и границами в составе СССР и Грузии. Однако, ГССР, в состав которой была включена Юго-Осетинская автономия, нарушила территориальную целостность автономии и разрайонировала ее территорию. При этом важно отметить, что статус ГССР как части государства СССР был оформлен тем же Договором и той же Конституцией, что и Юго-Осетинская автономия: Договором 1922 года об образовании СССР и Конституции СССР 1924 года.

Таким образом, принцип территориальной целостности нарушен Грузией дважды: в отношении СССР, как единого государства, частью которого была Грузия, и в отношении Юго-Осетинской автономии как самого низшего звена в иерархии его национально-территориальных структур. Неясно, на каком правовом основании должно сохраниться условие территориальной целостности в отношении среднего звена иерархии – в данном случае самой Грузии, - если высшие и низшие звенья ее – СССР и Юго-Осетинская автономия утратили территориальную целостность. При этом единственным правовым основанием территориальной целостности для всех звеньев этой иерархии была Конституция СССР, которая уже не существует. В силу этого апеллирование к принципу территориальной целостности, в частности, в применении к Грузии, неправомерно, т.е. не имеет никаких правовых оснований.

Известно, что и до образования СССР, Грузия не существовала как самостоятельное государство. Грузия пыталась стать таковым после распада Российской империи в 1917 году, когда две губернии с преимущественно грузинским населением, Тифлисская и Кутаисская, объявили себя независимым грузинским государством. Однако оно не было признано мировым сообществом ввиду неопределенности границ новообразовавшейся тогда Грузии, которая аннексировала Южную Осетию, также не обосновав правомерность ее границ. Отметим, что две попытки грузинских этнократов образовать самостоятельное государство в 1917–1920 и в 1989–1992 годах сопровождались геноцидом осетин как средством обретения права на их территорию путем истребления и изгнания ее право носителей – осетин: цель, которая вновь преследуется сегодня.

Ни о какой территориальной целостности Грузии ни тогда, ни теперь не было речи на правовом уровне, поскольку никаких прав на Южную Осетию Грузия не имела в период двухсотлетнего вхождения Закавказья в Российскую империю. И только большевистская Конституция СССР и грузинское (Сталин, Орджоникидзе) руководство СССР включили Южную Осетию по географическим признакам в состав ГССР, в полном соответствии с традициями тогдашних советских лидеров.

Но это правовое основание всецело утрачено с распадом СССР, а с ним всей системы советского законодательства, обеспечивавшего территориальную целостность самого СССР, Грузии и Юго-Осетинской автономии. Новые государственно-правовые отношения между Грузией и Южной Осетией, соответствующие нормам международного права, могут быть выработаны вследствие новых договоров на основе права на национальное самоопределение в пределах существующих ныне национальных границ и в той политической форме, которую выберут для себя осетинский и грузинский народы.

Исторические аргументы, несмотря на их безупречность, в отношении автохонности осетин в Закавказье, тем не менее Южной Осетией признаются вторичными, идущими вслед за соблюдением политических и гражданских прав.

Верхотвный Совет Республики Южная Осетия заявляет:

В связи с распадом правовой и государственной системы СССР полностью отсутствуют какие-либо основания территориальной целостности Грузии на протяжении более двухсот последних лет. Актуальны только имперские геополитические притязания грузинских этнократов на территорию Южной Осетии, которые и обуславливают примат силы над правом, реализуемый Грузией в форме геноцида осетин. В сущности, никакого противоречия принципа территориальной целостности принципу права нации на самоопределение в данном случае нет, поскольку более двух веков отсутствуют все признаки территориальной целостности Грузии, признанные международными нормами права.

В действительности, противостоят друг другу две политические воли. При этом политическая воля грузинских этнократов, ликвидировавших конституционный статус народа Южной Осетии и реализующих политику его геноцида, противоречит и международному праву, а воля осетинского народа на самоопределение и формы его реализации соответствуют всем международным нормам. Невозможно строить конструктивную политику, ставя политические мотивы выше правовых.

В применении к Грузии и Южной Осетии принцип территориальной целостности не противоречит принципу права нации на самоопределение, поскольку правовые признаки принципа территориальной целостности применительно к Грузии полностью отсутствуют. Поэтому аргумент вооруженного насилия, к которому вынуждены всякий раз прибегать грузинские этнократы разных поколений, становится единственно действующим в отношении Южной Осетии. Поэтому те, кто поддерживает неправомерные притязания Грузии на Южную Осетию, потворствуют геноциду осетин. В то время как эти притязания должны быть осуждены, дабы возобладали Право и Справедливость.

Принято на сессии Верховного Совета Республики Южная Осетия.

Цхинвал, 10 мая 1992 г.

(Конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Документы 1989-2006 гг. (Приложение к "Кавказскому Сборнику." Выпуск № 1). Составление и комментарии М. А. Волхонский, В. А. Захаров, Н. Ю. Силаев. М., 2008, стр. 208-210)