МЕМОРАНДУМ О границах Южной Осетии

Наименование «Южная Осетия» и «Северная Осетия», являясь географическими определениями двух частей Осетии на Центральном Кавказе, никогда не выражало ее политического разделения.

Вошедшие в состав Российской империи, осетия (с 1774 года) и Восточная Грузия (с 1801 года) были подчинены имперской администрации, одной для всех ее территорий. При этом юг Осетии (Южная Осетия) был включен в новообразованную Тифлисскую губернию главным образом по причине отсутствия коммуникаций через перевалы между двумя частями Осетии в зимний период, затруднявшей ее управление из Владикавказа.

В 1856 году Экзарх Грузии Исидор в записке «О состоянии христианства в Осетии», составленной для Святейшего Синода, отмечает, что «управление Осетиею разделяется на три части. Большая часть Северной Осетии подчинена Владикавказскому военное–окружному Начальнику, меньшая – Дигорские осетинцы – Начальнику центра линии; южная Осетия – Начальнику горских народов и Окружному Джавскому правлению». (ИГИА. ф. 1268. оп 3 л. 21 – 36).

Со временем факт административного вхождения Южной Осетии в состав Тифлисской губернии был положен грузинскими руководителями в основу политических притязаний на ее территорию. Однако в то время подчинение всех частей империи одним законам и единой системе администрирования сдерживало процесс воссоединения Осетии.

В результате революционных потрясений в России в 1917 году и последовавшего за ними наступления анархии грузинские шовинистические силы активизировали попытки аннексии Южной Осетии и включения ее в состав государства, формируемого грузинами из частей бывших российских губерний. Террритории этих губерний оформились и обрели административную самостоятельность лишь в имперской системе, никогда ранее не являясь оформленными субъектами государственного права.

Непрекращающиеся попытки грузинских руководителей аннексировать Южную Осетию встречали мощные выступления протеста осетинского народа и политических организаций всех без исключения югом–осетинских районов. Протесты усилились после 1917 года и переросли в вооруженное восстания в различных политических центрах Южной Осетии – Корнис (1917), Цхинвал (1918), Джаза, Рук (1920). Их основанием была Декларация прав народов России, принятая Советом народных комиссаров 2 (15) ноября 1917 года, предусматривающая право народов России на самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. Именно провозглашение этого права легло в основу процесса объединения российских губерний грузинскими меньшевиками, вывода их из состава России и объявления в 1918 году о создании государства. (Именно это право легло в основу проекта Конституции ССР Гюго–Осетии 6 сентября 1921 года, насильственно низведенной до статуса полуколониальной АО в 1922 году).

Южная Осетия отказалась выходить из состава России и не приняла участия в выборах в грузинский парламент, требуя в свою очередь признания права на свободный выбор. 28 мая 1920 года делегаты и ответственные руководители 17 комитетов «полупролетарской» Южной Осетии в «Меморандуме трудовой Южной Осетии ЦК РКП (б), Всероссийскому ЦИК – у рабочих и крестьянских депутатов...» подтвердили «неуклонную волю трудовой Южной Осетии»: 1. Южная Осетия неотъемлемая часть Советской России; 2. Южная Осетия входит в состав Советской России на общем основании НЕПОСРЕДСТВЕННО (выделено в оригинале). 3. Посредственного вхождения в Советскую Россию через грузинскую или иную республику, хотя бы и советскую, мы не под каким видом не допустим».

В ответ с 20 июня 1920 года Южная Осетия подверглась вооруженной агрессии со стороны меньшевистского руководства Грузии и в результате жесточайшего геноцида осетинского населения (18 тысяч погибших и более 50 тысяч изгнанных на север Осетии) была аннексирована.

Ни в 1920 году, ни ранее, между двумя частями Осетии не существовало границ, законных с точки зрения государственного права, закрепленных соответствующим договором. Границы Южной Осетии были впервые законно оформлены Декретом 1922 года в пределах Юго–Осетинской АО, преобразованной в 1991 году в республику, согласно волеизъявления 72 % избирателей.

За 1990–1991 годы Верховным Советом ГССР были денонсированы все договоры и законодательные акты, принятые Грузией за советский период. В результате были утрачены все правовые основания вхождения Южной Осетии в состав Грузии, закрепленные Конституциями ГССР и СССР, а Грузия утратила право вмешиваться в определение границы между Южной и Северной Осетией.

Отмена Конституции ГССР, содержавшей правовые гарантии территориальной целостности ЮОАО, не является основанием для отмены Республики Южная Осетия, провозглашенной в соответствии с волеизъявлением народа ЮОАО и на основе его неотъемлемого права на самоопределение, которое никем еще не отменено. Отмена ЮОАО Верховным Советом Грузии (выборы в которой были бойкотированы 72 % населения ЮОАО, избравших Верховный Совет Республики Южная Осетия) и геноцид осетинского народа является грубым нарушением признанных норм права, гарантирующих суверенитет и безопасность народов национально–территориальных образований, права которых повсеместно укрепляются.

В настоящее время существование границы между Южной Осетией и Северной Осетией не имеет юридического оформления и оснований на ее проведение. Существовавшее за советский период разделение Осетии «по хребту» явилось следствием геополитического произвола руководства Грузии и грузинского (Сталин, Орджоникидзе) большевистского руководства СССР. Причем «за хребтом» к Грузии отошли исконно осетинские территории Казбекского района, что делает несостоятельным также главный аргумент Грузии «о естественности» границы между Осетией и Грузией «по водоразделу».

В договоре от 7 мая 1920 года между Осетией и Грузией предполагалось до 1922 года создать «особую, смешанную пограничную комиссию» для определения и юридического оформления границ, в том числе по «наро–мамисону» между Россией (Северная Осетия) и Грузией (Южная Осетия). Однако, в 1921 году Грузия была советизирована и «особый» договор о границах не состоялся. Но и в случае его подписания, договор должен был содержать мнение представителей Осетии в составе «смешанной комиссии», так как границу предполагалось провести по территории Осетии, заселенной на многие десятки километров по обе стороны Кавказского хребта осетинами.

Известно, что ни Советская Россия, ни меньшевистская грузия за период подписания договора от 7 мая 1920 года не были субъектами международного права, т.е. не были признаны иностранными государствами. Более того, договор 1920 года, претендующий на статус договора о признании между двумя независимыми странами, не был ратифицирован парламентами подписавших его сторон, что лишает его статуса межгосударственного соглашения, составленного в соответствии с принятыми нормами государственного права, определяющего судьбы целых народов. Он не может быть положен в основу политического разделения осетинской нации на ее исторической территории.

Юридическая несостоятельность договора, помимо других, видна из статьи XVI, которая гласит:

«Настоящий договор вступает в силу самим фактом и с момента ее подписания и не будет подлежать особой ратификации...»

«сам факт» и «момент подписания» могут ли являться законом, волей народов и государств? Если кроме положенной и необходимой ратификации в подобных ответственных случаях существует и «особая» ратификация, то она, во всяком случае, не должна являться нарушением элементарных юридических процедур в серьезных отношениях между государствами.

Если исходить из противной юридической логики, то уратадзе и караханы могут «собственноручно» «учинить в двух экземплярах» не только аннексию Южной Осетии!..

Именно этим объясняется противоречие, возникшее между народным комиссаром иностранных дел Г. Чичериным, выразившим 17 мая 1920 года резкую ноту протеста Грузии в связи с агрессией против Южной Осетии, назвав ее «ничем не оправдываемым вмешательством в чужие внутренние дела» и его заместителем Караханом, подписавшим «собственноручно» договор. Мюнхен 1939 года не был ли «собственноручным» договором? Или это аргумент, оправдывающий преступления?!

Таким образом. разделение Осетин «по хребту» явилось поэтапным переводом географического разделения Осетии в политическое, основанным на имперском насилии. Эта «граница» юридически несостоятельна, а после отмены Конституции СССР и Конституции ГССР и вовсе противозаконна, т.к. не имеет договорно–правового обоснования.

Единое гражданство ссср и принадлежность к единой государственно – политической системе в рамках ссср исключало политическое разделение осетинского народа и не создавало сильного стимула для движения осетин к воссоединению.

Нынешние совместные усилия администрации России и Грузии произвести между собой очередной раздел Осетии совершается, как и в период большевизма, с полным игнорированием исторических реалий, с грубейшими нарушениями политических и правовых норм, содержащих осетинскую нацию в условиях перманентного геноцида. Планы нынешнего разделения Осетии являются грубейшей формой репрессии осетинской нации, ее духовным геноцидом, т.к. предполагают разделение осетин в составе двух государств, что делает северную и южную части единого народа иностранцами друг для друга (!), чего никогда не было за всю историю осетинского народа, включая мрачные периоды феодализма и владычества в Грузии иранских и турецких шахов, при которых южным осетинам удавалось сохранять свою независимость.

Попытки грузинской администрации произвести политическое разделение единого этноса преступны с любых точек зрения: политической, правовой, нравственной и являются геноцидом осетинской нации, совершаемого посредством военного насилия, который производится с 1989 года, второй раз после геноцида 1920.

Верховный Совет Республики Южная Осетия признает целостность и неделимость границ Республики Южная Осетия в пределах границ Юго–Осетинской автономной области.

Верховный Совет Республики Южная Осетия еще раз констатирует, что за всю историю существования осетинского народа не существовало границ между Южной и Северной частями Осетии вне Конституции ГССР и Конституции СССР. С развалом СССР и отменой Конституции ГССР сняты все правовые и договорные основания существования границ между Южной и Северной Осетией.

Установление этих границ впредь недопустимо без участия в процессе органов государственной власти Республики Южная Осетия и Северо–осетинской ССР.

Принято на сессии Верховного Совета Республики Южная Осетия

31 августа 1992 г.

(Газета «Южная Осетия», №86, 3 октября 1992 г.)